Когда мрак рассеялся, три девушки обнаружили себя стоящими на каменных испещренных рунами плитах парящего в Бездне Карманного Плана.
- Время пророчества настало. – передразнивая мертвую воительницу, с наигранным пафосом прошептала Юми. – Вероятно, кровь сестрицы Илласэры поспособствовала тому, что сущность Баала, заключенная в твоей душе, притащила нас в этот Карманный План. И теперь он, видимо, принадлежит тебе... Но… Для чего весь этот спектакль? – она растерянно обвела взглядом большой каменный зал, украшенный пугающими статуями, стоящими на страже у огромных резных дверей, ведущих в непроглядный мрак за пределы Плана. – С декорациями...
Канни только недоуменно дернула плечами, продолжая крутиться на месте.
- И что нам тут дальше делать? – она умолкла на полуслове, заметив голубоватое свечение, все ярче разгорающееся у входа в План.
Менее чем через минуту сияние стало нестерпимо ярким, последовала вспышка, и девушки увидели медленно приближающийся к ним призрачный силуэт.
- Наконец ты пришла. Я ждал. – услышали они гулкий голос, заставивший Имоен в испуге отпрянуть.
Канни радостно засмеялась.
- Саревок! – головорез шагнула вперед, протягивая руки. – Я искала тебя.
- Ты не забыла о нашем уговоре, сестра? – чуть насмешливо осведомился воин, останавливаясь перед ней. – Ты давала слово освободить меня.
- Разумеется, не забыла. – кивнула Канни. – Просто совсем нелегко было найти сюда дорогу. Теперь же я готова сдержать свое слово, только… Саревок, как мне это сделать? Как я могу освободить тебя?
- Часть твоей души, часть принадлежащей тебе сущности Баала, отданная по доброй воле, способна возродить мою плоть и вернуть к жизни. Но согласна ли ты отдать часть себя? – желтые глаза призрака испытующе всматривались в лицо девушки.
- Канни, нет! Не… - начала было Имоен, но Юми тотчас сжала ее руку, предостерегающе качая головой.
- Согласна. – ответила Канни с твердостью. – Я желаю вернуть твою жизнь. – властно скомандовала она.
Остальные дочери Баала безмолвно наблюдали за тем, как сияние охватывает фигуры стоящих лицом к лицу брата и сестры. Когда свет померк, Канни, чувствуя наваливающуюся усталость, тяжело оперлась на посох. Силуэт стоящего перед ней воина сначала мерцал, лучась магической энергией, затем призрак замер на месте, обретая физическую оболочку. Перед сестрами оказался огромного роста мужчина с бронзовой кожей, золотыми глазами и причудливым узором из татуировок, нанесенных на его гладкий череп. Одет воин был лишь в парчовую тунику, панталоны и высокие сапоги.
- Я… жив! – загремел под сводами Плана ликующий голос Саревока. – Я снова живу!
- Знаешь, брат… - вдруг рассмеялась Канни. – А ведь я никогда не видела тебя без шлема, и до сих пор не имела понятия о том, как ты, собственно, выглядишь.
- Верно. – улыбнулся воин в ответ. – Мои доспехи не вернулись. Ну что ж, обойдемся без них.
- И что… что ты намерен делать дальше? – с легким страхом в голосе поинтересовалась Имоен.
Юми молчала, внимательно наблюдая за всеми участниками этой удивительной сцены.
- Я имею все основания полагать, что Канни потребуется моя помощь. – серьезно ответил Саревок, с симпатией оглядывая сверху вниз всех своих сестер. – Надвигается война.
- Об этом мы, к сожалению, слышали. – осторожно заметила Юми. – Все же, позволь задать тебе один маленький нескромный вопрос. Зачем тебе помогать нам?
- А это не очевидно? – хохотнул воин. – Мы говорим о Войне Крови, где одно дитя Баала поднимется против другого. Противником Канни я уже был, не в моих интересах окончить жизнь тем же способом, что и прежде. И не в моих принципах скрываться от тех родичей, что придут за мной, и с кем я, возможно, не сумею справиться в одиночку.
Канни удовлетворенно кивнула.
- В юности я считал, что древнее пророчество говорит обо мне самом. – продолжал Саревок. – Я многое о нем почерпнул из книг и рассказов не слишком-то расположенных откровенничать служителей культа Кирика, убийцы нашего отца и узурпатора его Портфолио.
- Тогда ты знаешь, что нам делать дальше? – тут же спросила головорез, с сомнением поглядывая на каменную дверь. – Я даже еще не знаю, как выбраться с этого Плана.
- Карманный План принадлежал некогда нашему отцу. – начал рассказывать воин. – После смерти я очутился в Бездне, в вечном пламени испепеляющей ярости и ненависти нашего господина. Ты же, впервые попав в Планы, не была мертва, и темная сущность твоей души подчинила себе этот мини-План. Я был вызван сюда, потому что аватар знал о твоих сомнениях относительно нашего с тобой противостояния. Хотел ли он помучить тебя, вынудив убить меня вновь, или предлагал шанс исправить то, что вызывало твои сожаления - трудно сказать.
- Но… почему аватар установил свою власть над Карманным Планом? – не удержавшись, прервала брата Имоен.
- Полагаю, чтобы защитить Канни от ее собственной силы. – спокойно отозвался Саревок. – Ее мощь безмерна, однако разум пока не в силах в полной мере осознать это. Она не готова к такому могуществу. Карманный План существует, пока он нужен, и служит пророчеству. Именно он создает портал, и, проходя сквозь него, мы окажемся не там, где пожелали, но там, где мы должны быть. Время пророчества пришло, Побережье Мечей будет омыто кровью детей Баала. Главное же противостояние произойдет на юге Тетира, в городе-крепости Сарадуш. Мы должны будем отправиться туда, и тогда мы увидим, какая именно роль уготована тебе в этом пророчестве.
- Мы должны вернуться в Салданэсселар. – возразила Канни. – Я не отправлюсь в путь без своих компаньонов, тебе же требуется посетить оружейника.
- Мы не можем терять время. – заметил воин. – Пройдя сквозь каменные врата, прикажи Плану вернуть тебя туда, откуда он вас забрал. Но мы должны как можно скорее вернуться сюда. Не сомневаюсь, аватар приготовит нам какое-то испытание, и, пройдя его, мы сумеем открыть портал в Сарадуш. В наше будущее, что бы оно нам ни готовило.
Через несколько мгновений дети Баала вновь оказались стоящими посреди древней эльфийской рощи.